никогда не изменится и не закончится, – шептала Патрисия. – Я всё ждала, когда же ты придёшь, сестра. Я хотела услышать от тебя правду. Зачем? За что? Но теперь я всё знаю.
– И я знаю, что напрасно поверила некроманту. Знаю, что лишь я одна повинна в вашей смерти. Простите меня, простите, простите, – умоляла Амелия.
– Я прощаю тебя, – улыбнулась Патрисия.
– И я прощаю, – отозвался Этьен.
– А теперь сними его, – попросила Патрисия, указывая на амулет. – Забери. Пусть время отныне течёт, как должно.
– Но вы же умрёте! – воскликнула Амелия.
– Для тебя мы погибли полвека назад. Пусть так и будет. Наша жизнь в мгновении не имеет смысла. Она неподвижна и бесконечна. Со временем она становится пыткой. Прерви её, сестра. Сними амулет.
На трясущихся старых ногах Амелия подошла к Патрисии. Медленно коснулась амулета и, последний раз взглянув в глаза сестры, сорвала его. Тотчас мир вокруг изменился. Мадлен и Амелия стояли на старых развалинах. Сверху светило солнце, вокруг валялись камни. Камни, что некогда были частью большого поместья.
– Всё закончилось, – произнесла Мадлен. – Вы отпустили их.
Будто не слыша слов девушки, мадемуазель Трюдо легла на землю и горько заплакала. Мадлен попятилась назад, помня, что её ждут карета и Селеста. Уже уходя, она услышала голос Амелии.
– Почему ты видела их?
– Я умею управляться со временем.
– Тогда возьми его, – глядя на Мадлен, Амелия протянула ей амулет сестры. – Мне он не нужен. Будет лишь напоминать о моей вине.
Кивнув головой, Мадлен взяла амулет.
– Спасибо, – поблагодарила она мадемуазель Трюдо.
«Амулет некроманта у меня. Кто бы знал, что я получу его таким образом», – подумала Мадлен.
Видя, что Амелия желает побыть одна, выплакать своё горе на старых развалинах, фрейлина направилась к карете.
* * *
Очистив Париж от солдат Католической Лиги, Генрих Наваррский призвал двор вернуться в Лувр. Придворные встретили это предложение по-разному: кто-то с нетерпением рвался в освобождённую столицу, кто-то со слезами на глазах прощался с Блуа. Однако, несмотря на свои эмоции, все обитатели королевского двора начали стекаться в Париж, где вовсю шла подготовка к коронации нового монарха. Проезжая по улицам столицы, Мадлен с ужасом замечала, что город сильно пострадал от пожара, вспыхнувшего когда-то по её вине.
Ступив на порог своей прежней комнаты, девушка озадаченно покрутила головой. «Я уже забыла, как выглядят эти стены, – подумала Мадлен. – Чувствую себя так, словно прибыла на новое место». Распаковав сундуки с платьями, девушка выбрала наряд, в котором было бы не стыдно появиться на коронации. Довольная своим внешним видом Мадлен вышла в коридор. И столкнулась с Селестой.
– Уже готова к коронации?
– Если только ты говоришь о платье. А в остальном…
Девушка вновь вспомнила ночь, когда злые глаза Наваррского насквозь прожигали её душу. Решив не посвящать подругу в свои переживания, Мадлен поинтересовалась:
– Ты теперь живёшь в Лувре?
– Да. Без Екатерины в Тюильри мне делать нечего. И я нашла себе покои в Лувре.
На улице у крыльца королевской резиденции раздался звук десятка голосов.
– Анри садится в карету, – пояснила Селеста. – Уже отправляется в собор. Нам нужно поспешить, если не хотим опоздать на коронацию.
Селеста потянула подругу за рукав, и в этот момент Мадлен вздрогнула. Её сознание привычно погрузилось в вязкую трясину видения. Перед глазами предстала Селеста. Она была мертва. Юная девушка, беспомощно раскинув руки в стороны, лежала на каменном полу старинного замка. Несмотря на осязаемый ужас, змеёй свернувшийся в груди, фрейлина сумела рассмотреть мёртвое тело. На лбу мадемуазель Моро свежей раной был нанесён символ бесконечности. Рядом лежали разбитые песочные часы. А на запястье пылала цифра XXXIII.
Видение закончилось так же внезапно, как и началось. Отступив от Селесты, Мадлен старалась прийти в себя. «Боже, Селеста должна стать последней жертвой культа», – догадалась Мадлен.
– Что случилось? – беспокоясь за подругу, мадемуазель Моро придерживала её под локоть. – У тебя было видение?
В ответ на тихий вопрос Селесты Мадлен кивнула, осторожно подбирая слова.
– Да, я видела тебя.
– Меня? – удивилась Селеста. – Но что именно?
– Я видела твою смерть.
Мадемуазель Моро побледнела и закачалась.
– Смерть? Не понимаю. Как?
– За тобой придёт культ.
– Пресвятая Дева! – Селеста прижала руки ко рту, чтобы заглушить крик.
Из глаз бывшей фрейлины Екатерины вот-вот полились бы слёзы.
– Прошу, успокойся, – Мадлен, как могла, старалась утешить её. – Я не допущу этого, слышишь? Видения показывают лишь возможный вариант будущего. Всё в наших руках, мы изменим твоё будущее.
Селеста кивала, не вслушиваясь в слова подруги.
– А теперь вытирай слезы, нас ждёт коронация, – напомнила Мадлен.
«Надеюсь, Наваррский в короне отвлечёт Селесту от тяжких мыслей», – подтолкнув подругу к лестнице, Мадлен постаралась увести разговор подальше от видения. Но как бы девушка ни старалась выкинуть из головы увиденное, перед её глазами всё ещё стояла мёртвая Селеста.
Спустившись по лестнице, девушки сели в разные кареты. Мадлен ехала вместе с уже бывшей королевой. Проезжая по площади Парижа, где некогда де Гиз отнял власть у Генриха Валуа, Луиза велела остановить карету.
– Ваше Величество, куда вы? – поинтересовалась Мадлен.
– Хочу взглянуть на это место в последний раз.
– Почему в последний?
– Я больше не королева, – напомнила Луиза. – После коронации Генриха Наваррского я покину Париж.
– Но куда вы поедете?
– В замок Шенонсо. Я бывала там, это прекрасное место с роскошным садом.
– Зря я разбирала вещи, – вслух подумала Мадлен.
– Нет, не зря, – ответила королева. – Ты и остальные фрейлины останетесь при дворе. Вам нужно строить свою жизнь в центре политической жизни Франции, а не коротать дни возле вдовы в изгнании.
– Но Ваше Величество…
– Я всё решила. И освобождаю тебя от должности фрейлины. Ты вольна делать, что хочешь, ехать, куда вздумается.
Пока Луиза беседовала с девушкой, из ближайшего переулка к ней подкрался невысокий горожанин. В его взгляде плескалось безумие. Прищурившись, он оскалился и бросился в сторону бывшей королевы. Мадлен увидела его раньше Луизы. Схватив Луизу за плечи, Мадлен толкнула женщину в сторону. Луиза, покачнувшись, чуть не угодила в фонтан. В этот момент в воздухе, там, где секунду назад была голова бывшей королевы, мелькнул серп. Сердце Мадлен рухнуло вниз. Луиза от шока не могла даже позвать на помощь.
– Королева-потаскуха, отправляйся в ад вслед за своим королём, – взревел безумец. – Люди голодны, люди бедны – Ваша вина! ваша!
Мужчина был нездоров. Его руки тряслись, глаз дёргался, речь казалась несвязной.
Но, ко всеобщему ужасу, он был силён и решителен. Вновь замахнувшись серпом, он хотел кинуться на Луизу, но не успел. Его скрутили гвардейцы королевы. Оттащив мужчину в сторону, его
